Сердце Дракона 53 Глава

Колин даже не стал делать выпада. Он лишь дал прочувствовать окружающим свою силу. Силу практикующего стадии трансформации смертной оболочки. Силы достаточной, чтобы не просто пустить по песку волны, а разметать его в сторону, обнажая землю и камни.

Некоторые солдаты, что послабее, отшатнулись. Многие схватились за клинки и начали судорожно глотать ртом воздух.

Хаджар встретил волну из ветра и песка со спокойствием горы перед штормом.

Она, еще не долетая до него, разлетелась в разные стороны, а потом выстрелила в небо, встретив перед собой преграду в лице командиров.

Колина это нисколько не смутило. Он был бы сильно разочарован, если бы смерд, из которого он собирался сделать наглядный пример, умер лишь от одной его воли. Нет, он будет убивать его медленно. Продемонстрирует все свое умение и навыки, чтобы в следующий раз уже никто не встал у него на пути. И тогда в их семье появится второй генерал.

Отец будет доволен, а Колин наконец-то отплатит девушке Лин за все годы унижения.

Как же она будет кричать и стонать, когда он сделает с ней все, о чем фантазировал…

Колин бросился в стремительном выпаде. Его стадия позволяла ему двигаться со скоростью молодого гепарда. Лишь мгновение назад он стоял в десяти метрах от Хаджара, а внезапно уже оказался на расстоянии выброшенного перед собой жала клинка.

Окутанный черным светом, меч на секунду превратился в скорпионье жало. Совсем не такое призрачное и эфемерное, как в прошлый раз. Теперь оно было отчетливо видно и почти даже ощутимо.

И все же Хаджар попытался не заблокировать его, а увернуться.

Он отвел левое плечо в сторону, избегая удара наконечником, но… Глупо было рассчитывать, что он сможет полностью уйти от удара практикующего стадии трансформации смертной оболочки.

Со стороны казалось, что меч так и не коснулся Хаджара. Но тот почувствовал, как “тело” скорпионьего жала толкнуло его в грудь.

Удар оказался такой силы, что Хаджара подкинуло в воздух, перевернуло несколько раз и с силой ударило о щиты стоявших кругом воинов.

Он скатился с них на песок.

Колин демонстративно отвел клинок в сторону и остановился в ожидании противника.

Хаджар медленно поднимался. Почему-то именно сейчас он вспоминал уроки Южного Ветра.

“Все в этом мире сражаются, мой принц. Рыбак борется с рыбой и океаном, кузнец – с огнем и железом, крестьянин – с погодой и землей, но лишь адепты сражаются с собственной судьбой”.

Хаджар поднялся.

– Ты забыл обнажить меч, смерд, – зубоскалил Колин.

Он даже не думал защищаться. В его стойке любой сходу увидел бы столько брешей, что хватило бы и юнцу с кухонным ножом в руках.

Хаджар взялся за рукоять меча, но даже не думал отвязывать тесемки от гарды.

– Боишься порезаться, деревенщина?

И Колин устремился в новом выпаде. На этот раз его жало стало еще отчетливее и даже слегка отодвинулось от клинка. Теперь оно летело перед ним на расстоянии в несколько ладоней.

Все это видел и осознавал Хаджар, но для многих следующая сцена разбилась лишь на несколько осколков от непонятных образов. Сперва черно-стальная молния в лице Колина, а потом…

Хаджар взмахнул клинком, спрятанным в ножны. Легкий гул на секунду заполнил арену, а следом уже Колин упал на щиты.

– Что за… – сплевывая кровь, поднимался адъютант.

Он успел разобрать лишь призрачный голубой свет и не более. Как если бы Хаджар использовал свое единство с мечом, но… добавил к этому что-то новое. Что-то, связанное с играющимся в песке ветром.

Но что куда больше беспокоило его слугу и волновало окружающих – Хаджар все еще не обнажил клинка.

– Я убью тебя, смерд, – зарычал Колин.

Вокруг его ног закружилось кольцо черного пламени. Скорпионье жало спустилось с клинка вниз, касаясь гарды и облизывая руки адъютанта.

На этот раз его выпад был быстрее, чем предыдущий. Лишь только тень пронеслась по песку, а затем огненный всполох, и вот уже Колин теснит противника.

Хаджар держал глухую оборону. Он мог лишь отбивать удары, каждый раз делая несколько шагов назад. Это выглядело так, как если бы пес разозлил быка, и тот бы двигал его, будто простую букашку.

В этот момент окружающие похоронили помощника Догара.

Они хоронили его даже тогда, когда Хаджар, найдя брешь в серии ударов, смог качнуть тело в сторону и слегка рубануть ножнами по колену Колина. Ноги у того подкосились, его темп замедлился, и Хаджар, забывая о том, что он мечник, с оттяжкой врезал кулаком по скуле адъютанта.

Тот отошел в сторону и неверяще сплюнул кровь и обломок зуба.

Чтобы какой-то деревенский червь на стадии формирования смог ранить его тело, подвергшееся трансформации? Неужели этот смерд нашел в лесу мистический артефакт? Что ж, тогда он станет трофеем и бонусом для Колина!

Адъютант принял новую стойку. Меч перед ним, ноги на ширине плеч. Он все еще походил на скорпиона, но уже чуть больше – на мечника. По одному лишь этому факту Хаджар понял – его противник знает не только одну стойку своей техники.

Его стадия позволяла использовать и более сложные приемы.

– Яд скорпиона! – и адъютант взмахнул мечом.

На этот раз уже не Хаджар, а Колин отправлял в полет иллюзию удара. Но не рубящего, не секущего, а жалящего. Его черное пламя сменилось на зеленое.

Хаджар сначала хотел его заблокировать, но чувство опасности взвыло сиреной, и он на пределе возможностей сиганул в сторону. Уходя перекатом, он успел заметить, как пламя ударилось о щиты солдат и… начало проедать в них дыры.

Воины закричали, но успокоились, когда генерал Лин взмахом руки затушила ядовитый пожар.

Но ее сила никак не повлияла на зеленый огонь, съедающий обмотки, заменявшие Хаджару сапоги.

Лишь громко мяукнула Азрея, но так и не проснулась.

Хаджар, не теряя самообладания, поднял горсть песка и, пропитав ее своей силой, закидал пламя. На ноге остался сильный ожог, от которого расходились позеленевшие кровеносные сосуды и вены.

Лапоть с раненной ноги упал на песок. Рядом с ним Хаджар положил и второй.

Босой, в дешевых одеждах он стоял против закованного пусть в легкие, но латы Колина.

– Обнажи меч, – прорычал адъютант.

Вместо ответа Хаджар впервые напал первым. Его движения были медленнее, чем у Колина, но при всем при этом они были… не только плавнее, но и более “правильными”. Там, где Колин делал два шага, Хаджару хватало одного.

Где Колин тратил слишком много силы на удар, Хаджар тратил ровно столько, сколько требовалось.

В каждом взмахе его меча и ножен чувствовалось мастерство. И несмотря на то, что каждый из ударов легко отбивал окутанный зеленым пламенем клинок, зрители видели, кто был настоящим мечником.

Одобрительные шепотки раздражали Колина. Не так он представлял себе этот бой. Почему, какого демона букашка все еще огрызалась? Почему она не сникла, не начала плеваться кровью после первого же удара! Так быть не должно!

Он – Колин Лаврийский, сын генерала Лаврийского! Весь мир – у его ног. Он – царь и бог. Он – мечник!

Адъютант зарычал. Он отбил очередной удар Хаджара и толкнул того в грудь.

Резко разворачиваясь на пятках, он широко взмахнул клинком, отправляя в полет сразу три зеленых жала. Два ушли в песок, а третье вонзилось в грудь Хаджару.

Зрители задержали дыхание.

Неро нервно засопел.

Догар прикрыл глаза.

Но…

Ничего так и не произошло. Ни крови, ни стона, ни запаха паленой плоти.

Хаджар, сделав с десяток шагов назад, стоял все так же ровно. Лишь слегка припадал на раненую ногу, да на руках и плечах из порезов текла кровь.

Напротив груди он держал свой меч. Тот не сиял, не сверкал, но при этом его лезвие удерживало пытающееся пробить защиту жало.

Хаджар взмахнул рукой, и лепестки зеленого пламени с шипением упали на песок.

Ножны почти неслышно рухнули рядом.

Внезапно знамена и шатры затрепыхались сильнее. Ветер разметал волосы генерала, а некоторым пришлось придерживать будто ожившие плащи.

– Первая стойка: ветер крепчает, – произнес Хаджар, и его клинок пронзил пространство.