Сердце Дракона 27 Глава

Хаджар проснулся и тут же с криком потянулся к “мечу”. Но вместо самопального клинка в виде заточенного дротика он обнаружил чью-то морщинистую руку.

– Стара я для таких фортелей, странник, – прозвучал хриплый, прокуренный голос.

Принц повернулся и обнаружил цепкий взгляд янтарных глаз. Он, перевязанный, лежал на просторной кровати под сенями довольно-таки фешенебельного, по местным меркам, дома. Во всяком случае, одна лишь эта комната была больше всего дома Робина.

У кровати же, смазывая его ожоги пахучей зеленой жижей, сидела старуха. Выглядела она так, как и должна любая лесная знахарка. Тучная, но с острым носом. В чистой, ухоженной одежде, на которой местами все же виднелись заплатки.

Позади знахарки находился шкаф с многочисленными глиняными склянками. Они, подписанные знакомыми Хаджару иероглифами, хранили разнообразные лекарства.

Принц потянул носом, узнавая резкий, слегка гнилостный запах.

[Болотная мазь. Лечащие свойства: низкие]

– Болотная мазь? – спросил он.

Знахарка подняла взгляд. От него Хаджар слегка поежился.

Стереотипная лесная “колдунья”.

– Как звать тебя, умник? – на чистом наречии, не то что у селян, поинтересовалась старуха.

– Хаджар.

Та лишь покачала головой.

– Опасное в наше время имя у тебя.

Она явно была не из местных. Да и дом у нее стоял на отшибе, не внутри деревенского частокола.

– А вас зовут Гнессой?

– Догадливый. – Несмотря на возраст, движения у знахарки были твердые и быстрые. Она легко перебинтовала руки и правое бедро принца. – Про мазь откуда знаешь?

Хаджар некоторое время смотрел на старуху. Та, закончив бинтовать ожоги, поднялась и отошла к шкафчику, куда убрала остатки мази. Вообще, довольно редкое лекарство. В городе за десятую часть того, что хранилось у Гнессы, можно было купить хорошую лошадь.

Все целительные снадобья делали ученые, а их было куда как меньше, нежели воинов-практикующих. Уж слишком долго нужно было учиться, и слишком это было непросто.

– Учитель рассказал. – Хаджар не видел смысла врать.

– Учитель, говоришь… – протянула Гнесса, вытирая руки тряпкой-полотенцем. – Рекой тебя сюда принесло?

– Как догадались?

Знахарка улыбнулась. Оно подошла к самодельному столику (впрочем, здесь все таким было) и подняла с него плошку с аппетитной похлебкой. Вручила ее вместе с ложкой Хаджару и снова села рядом.

– Меня тоже, когда-то очень давно река принесла. Она много кого приносит. В эту и в другие деревни в долине. Порой мне даже кажется, что она забирает тех, кого отверг внешний мир. Беглецов, несчастных, тех, у кого болит сердце. А здесь их лечит. – Гнесса посмотрела за окно и улыбнулась полуденному солнцу. – Лечит Лес.

Именно так – с большой буквы. Слово Лес она произнесла с куда большим почтением, нежели местные.

Хаджар дотронулся до груди. Со знахаркой сложно было спорить – сердце у него действительно болело.

– В ученики ко мне не зову, – внезапно сказала она. – Другая судьба у тебя, странник Хаджар, владеющий мечом.

Она посмотрела на него настолько многозначительно, что только идиот бы не понял – знахарка знает. Но откуда…

– Торговец много лет назад все уши прожужжал, – сказала она, отвечая на так и не заданный вопрос. – А тут сперва Лида забегала сказать, что река новенького принесла. Потом из леса охотники потрепанные вышли. Робину ноги перебило – полгода теперь с костылем ходить будет. Ну и Ирий с братьями – в мешках их приволокли. Охотников все спрашивают, что случилось, а они… Про вожака растрепали, а там уж и про подвиг странника. Ну и тебя, разумеется, с Робином, на носилках сразу ко мне.

– Кто-нибудь еще знает? – спросил Хаджар.

Внешне он был спокоен. Хлебал похлебку, мирно беседуя с безобидной старушкой. Но внутри он был готов. К чему? Да к чему угодно. Он уже нашел в этой комнате минимум четыре пути к отступлению и несколько предметов, которые вполне могли сойти за оружие.

– Местные-то? – Гнесса захохотала. – Я их, конечно, люблю, но больше как домашних зверушек. Простые они. Безобидные. Не догадались.

Хаджар вспомнил могучие тела местных мужчин и взрывной нрав женщин. Вот с этим утверждением он бы поспорил, но промолчал. В любой ситуации всегда лучше больше слушать, чем говорить.

– Жаль родителей твоих, странник. – Гнесса забрала опустевшую плошку. – Я их не знала. Куда мне, простой ученице ученого, до королевских приемов, но… Хорошими они были людьми. Да, королевству при их правлении туго приходилось, но люди… люди счастливыми были. А сейчас…

Она махнула рукой, поднялась и достала еще одну баночку – с простыми лесными ягодами. Предложила Хаджару, а когда тот отказался, начала трескать их, прямо как семечки. Наверное. Местный образ жизни все же сказывался даже на просвещенных людях.

– Торговец говорил, на юге уже и селений-то нет. И города пустеют. Всех на рудник гонят. Правда?

– Правда, – кивнул странник. – Примус заключил договор с империей Дарнас, а та воюет с империей Ласкан. Если Примус хоть ненадолго задержит поставку даже такой, по меркам имперцев, плохой руды, то расквартированный у нас легион имперцев сравняет здесь все с землей.

– Военачальника тоже можно понять.

– Можно понять?! – Хаджар почувствовал, как у сердца разгорается пламя.

– Да ты успокойся, принц без короны, – вспыхнули янтарные глаза. – Или не знаешь историю, произошедшую пятнадцать лет назад? Когда твои отец и дядя отправились на очередную войну?

Тут Хаджар завис. Он помнил, да и захоти – не смог бы забыть день, когда умерли его родители. И то, что произнес перед смертью отец: “Это был несчастный случай”.

– Что за история? Что случилось на границе?

Гнесса немного помолчала, а потом покачала головой.

– Не мне тебе ее рассказывать – не из первых рук получится. Мой учитель военным лекарем тогда служил. Ему рассказал кто-то из пострадавших офицеров. А офицеру – кто-то из командования. Потом уже до меня дошла через служанку учителя. Так что не знаю, сколько в ней правды, а сколько лжи. Но знай – у твоего дяди был свой мотив.

– Какой?

Знахарка уже собиралась что-то сказать, как хитро улыбнулась.

– Я ведьма лесная или нет? – хлопнула она по коленям. – Сам выяснишь, Хаджар. Да, кстати, вот – держи.

Она достала из-под кровати ящик. Там лежало множество свертков, похожих на тот, что Ирий привязал к стреле. Она вытащила один и положила на стол рядом с кроватью Хаджара, который на этот раз сразу сосредоточился и почувствовал ауру, исходящую от свертка. Ауру зверя стадии вожака.

За один такой камешек в городе можно выручить не меньше пяти сотен золотом. Огромная сумма денег, даже по меркам мелкого дворянина.

Здесь же ими, судя по всему, даже с торговцем не торговали.

Использовали на охоте.

– Я не могу принять это, – тут же запротестовал Хаджар.

Сельчане и так слишком много для него сделали. То, что он помог охотникам, было лишь расплатой, не более.

– Бери, раз уж дают, странник. – Гнесса захлопнула ящик и задвинула его обратно под кровать. – Говорю же – люди здесь простые. Не обижай их своим отказом – не поймут.

Хаджар вздохнул и кивнул. Да и глупо было отрицать, что он не особо-то и хотел расставаться с таким камнем. С его помощью он сильно повысит свои шансы на то, чтобы пробиться на следующую стадию.

Стадию Телесных рек.

А стоило ему открыть меридианы и пустить энергию циркулировать по телу, как открывались совершенно новые горизонты.

– Мой тебе на прощание совет, принц Хаджар. – Знахарка встала у двери вполоборота. – Не ищи мести. Она тебя сожжет. Изнутри. Будешь потом бродить по земле пустым, как уголь, вытащенный из костра.

Не искать мести?

За смерть отца?

За гибель матери у него на руках?

За сестру, с которой еще неизвестно что произошло?

За десять лет, проведенных в облике гонимого всеми урода?

За людей, которые все это время живут в рабстве?

За страну, ставшую даже не вассалом, а таким же рабом империи?

– Я не ищу мести, – едва ли не прорычал Хаджар, а Гнесса отшатнулась от того, как запылали синие глаза юноши. – И приду я в столицу тоже не за местью. Я приду за справедливостью.

– Нет в этом мире справедливости, принц. А если есть и другие миры, то и там – тоже нет. Не умеют люди справедливыми быть.

Хаджар хмыкнул и откинулся на подушки.

Знахарка, тяжело вздохнув, вышла за дверь.

Может, люди и не умеют быть справедливыми, но вот только Хаджар сильно сомневался, что после недавних событий он все еще был человеком. Во всяком случае, сердце у него было явно от другого племени.