Сердце Дракона 19 Глава

Хаджар, отказавшись от помощи Эйне, с трудом, но сам поднялся по лестнице. Оказавшись перед вратами в “мир грез”, он на секунду задержал дыхание. Успокоил бешено колотящееся сердце.

В прошлом мире он не знал проблем переходного периода, потому что просто не чувствовал тела. Да, печально, но намного “проще”, чем сейчас. Обитая в борделе, он каждый день видел и слышал то, чего довольно сильно желал, но не мог себе этого позволить.

Даже если бы у него было в сто раз больше накоплений и он вдруг решил бы спустить их на утехи – ни одна работница бы не согласилась.

Когда же открылись двери, Хаджар был уже спокоен. Но даже сквозь это спокойствие он почувствовал острый приступ желания.

По периметру огромного зала стояли чаны с водой. В них танцевали девушки в мокрых, полупрозрачных шелковых накидках. Словом “одежда” их язык не поворачивался называть.

Изящные, как молодые березы, и соблазнительные, словно прерванный страстный сон. Они не были обнажены, но намокшая ткань, прилипшая к телу, будоражила фантазию, и оттого они выглядели даже более шокирующе, нежели если были бы голыми.

С потолка свисали ветки разных фруктовых деревьев. Достаточно было просто поднять руку и сорвать сочный, сладкий плод. Их соком иные девушки, благоухающие ароматами цветов и полей, смазывали губы полуодурманенных гостей. Здесь были чиновники высочайших рангов. Среди них Хаджар даже заметил детей первых военных и торговых лиц.

Те обнимали сразу нескольких “фей”, залезая руками им под одежды и заставляя издавать томные, сладкие вздохи.

По углам некоторые чиновники, не вытерпев и уже не будучи способными думать, накрывались плотными тканями и прямо там исполняли то, зачем пришли в знаменитый “Чистый Луг”.

Кто-то ел, вокруг ходили полуобнаженные леди и одаривали всех едва заметными, будоражащими кровь касаниями губ.

Хаджар прикрыл глаза и вздохнул глубже.

Он пытался успокоить жар, поднявшийся чуть ниже пояса.

– Вот, достопочтенный ученый Вечный Ручей, – внезапно перед столами появилась Сента.

Одетая в красные просторные одежды, она потрясала своей холодной, неприступной красотой. Ни у кого и мысли не возникало, чтобы даже коснуться ее, не то что начать лапать, как остальных работниц.

– Это и есть ваш лучший музыкант?

Хаджар не мог поверить, что небеса наконец смилостивились над ним и послали такого известного ученого. Слава Вечного Ручья за последние шесть лет успела прогреметь на все королевство.

Никто не знал истории жизни этого мужа, но говорили, будто он был наследником какого-то известного клана. Отправился в странствия, чтобы лучше узнать мир и его таинства.

Говорили, он мог приготовить лекарства от тысячи болезней и знал ответы на все вопросы.

Выглядел же он весьма обычно – зеленые одежды, подпоясанные простым кожаным ремешком. Спокойный взгляд серых глаз – чистый и ясный, несмотря на обстановку.

На лице ни единого следа бороды, а густые волосы стянуты в тугой хвост.

Он выглядел молодо, но возраст в этом мире был на удивление обманчив.

– Все верно.

– И как же зовут этого музыканта?

– Хаджар, достопочтенный Вечный Ручей.

Лицо ученого тут же омрачила тень скуки.

– Какое простое имя для лучшего музыканта, – вялым тоном произнес он.

Никто не стал напоминать о том, что так звали (ну или зовут) принца королевства. Никто не хотел навлечь на себя гнев местного генерала, чей сын сейчас обжимал несколько самых желанных женщин, которых Хаджар видел в своей жизни. А учитывая то, что в прошлом он смотрел на мир лишь через окно интернета, то это о многом говорит.

– Можешь ли ты сыграть песнь о Хлерде? – спросил ученый.

Хаджар хорошо знал это произведение. Его часто просили сыграть мужчины с разбитыми сердцами. Песня была сложной, но Хаджар хорошо играл.

– Могу, – кивнул он.

– А “Летний день”?

Еще более сложное сочинение, которое не каждый талантливый музыкант рискнул бы играть без длинной репетиции.

– Могу.

– А “Шесть мгновений до жизни”?

В зале стало чуть тише.

Шесть мгновений до жизни – легенда о том, как зародился мир. О том, как древние боги, устав от одиночества, выдохнули свои шесть жизней в бескрайнюю пустоту, создав этот величественный мир. Они пожертвовали своими жизнями, чтобы дать возможность жить другим.

Не найти в мире (во всяком случае – в королевстве) музыкального произведения более сложного, чем этого. И в то же время для Хаджара это было самым простым заданием из всех.

И самым печальным.

Его мать пела и играла эту песню каждый вечер перед сном. Он помнил каждую ноту “Мгновений”, каждый аккорд, но каждый раз, дотрагиваясь до струн, вспоминал улыбку королевы. Ее запах. Ее теплые, нежные руки.

– Могу, – вздохнул Хаджар.

Многие приняли этот вздох за обреченность. Наверное, и сам ученый так считал.

– Сыграй, – повелительно взмахнул он рукой, откидываясь на подушки.

И Хаджар заиграл, и с каждой новой нотой жар в его сердце сменялся на холод ночной пустыни. Его больше не интересовали ни танцы девушек, ни плотоядный, жадный смех посетителей. Все, что для него существовало в этот момент, это песня и воспоминания о матери.

О том, как она смеялась, как бегала за ним по саду, как они сами раскрашивали колыбельную Элейн.

Что же теперь с его сестрой? На какие ужасы обрек ее Примус?

И чем дольше играл Хаджар, тем тише становилось на этаже грез. Народ отвлекался от своих занятий, погружаясь в грустную музыку, полную надежды на новый рассвет. Они слушали, но слушали недолго.

Вскоре все вновь начали смеяться, разговаривать и даже кричать. Им стал неинтересен музыкант, и лишь ученый продолжал вслушиваться в музыку, будто искал в ней ответы на какие-то свои, сокрытые от остальных вопросы.

– Вам понравилось, достопочтенный ученый? – низко поклонилась хозяйка борделя.

– Я доволен, – кивнул Вечный Ручей. – Я давно уже не слышал именно такого исполнения этой вещи. Слишком давно… Могу ли я попросить у вас комнату, чтобы переговорить наедине с Хаджаром?

– Мой музыкант не является работником этого заведения, достопочтенный ученый. Но если вы ищете…

– А я не являюсь поклонником мужчин, уважаемая Сента.

Сента тут же поклонилась.

– Прошу прощения!

Ученый лишь небрежно отмахнулся.

– Я хочу наградить этого музыканта, но для этого я должен узнать его желание. Так у вас найдется свободная комната?

Вот теперь заинтересованы были многие. Они завидовали удаче Хаджара. Получить награду из рук самого известного ученого последних лет – что за невероятная удача должна быть у человека для такого события?

– Конечно, конечно, – закивала хозяйка. – Позвольте проводить вас.

И она отвела их на нижний этаж. Открыла двери вполне себе просторного помещения. Несколько ширм, на полу лежали матрасы и шелковое постельное белье. Ничего лишнего, но с достаточно расслабляющей атмосферой, чтобы без всяких препятствий предаваться усладам.

Сента, бросив быстрый взгляд на музыканта, вышла и закрыла за собой створки.

Хаджар, не раздумывая, рухнул на колени перед ученым и прижал лоб к полу.

– Умоляю, достопочтенный ученый, расскажите мне, существует ли лекарство, способное восстановить разрушенные меридианы и узлы в теле человека.

Секунды потянулись, словно годы. Но ответом Хаджару служила лишь тишина, разбавленная отголосками вечного праздника “Чистого Луга”.

Внезапно Хаджар услышал точно такой же звук, какой пару секунд назад издал его собственный лоб.

– Разве вы забыли мою присказку? – прозвучал плачущий голос. – Разве вы забыли то, чему я вас учил, ваше высочество?!

Хаджар медленно поднимал взгляд.

Он увидел надменного ученого, склонившегося перед ним в низменном поклоне и принявшего ту же позу, что и сам Хаджар недавно.

– Я так долго искал вас, мой принц… так долго искал… – всхлипывал ученый.

– Присказку… – повторил Хаджар.

Перед его глазами пронеслась далекая сцена из детства. В ней строгий старик часто повторял: “Южные ветра обдувают вечные ручьи, принося с собой холодные зимы”.

Этим первый королевский ученый именовал вечный круговорот жизни в мире. Смерть одного всегда дает рождение другому.

– Учитель?!